26.07.2019
«Признание клеветника»
В БУ «Госистархив Чувашской Республики» Минкультуры Чувашии хранится фонд личного происхождения № Р-2595 «Ломоносов Георгий Михайлович, член Верховного суда РСФСР, краевед». Георгий Михайлович в течение шести лет с 1924 по 1930 гг. работал народным следователем, с 1933 по 1938 гг. – помощником прокурора Карагандинской области Казахской СССР. В 1946 г. был назначен заместителем начальника Западно-Казахстанского управления Министерства юстиции Казахской ССР. В августе 1947 г. был отозван в Москву и работал в аппарате Министерства юстиции СССР старшим ревизором. В марте 1952 г. на сессии Верховного Совета РСФСР был избран членом Верховного суда РСФСР. Здесь проработал 8 лет и в 1960 г. вышел на пенсию.
Как человек, имевший следственный и прокурорский опыт работы и не лишенный юмора, Георгий Михайлович собирал и записывал курьезы из протоколов судебных заседаний, допросов, жалоб в суды и др., а также необычные случаи из своей практики или из жизни знакомых ему людей.
Предлагаем читателям ознакомиться с письмом клеветника, в котором автор признается в ложном доносе и об осуждении по его доносу невиновного человека.
Незначительные погрешности в архивном оригинале, не меняющие смысла слов и текста (мелкие описки и опечатки, правки слов и др.), при публикации не воспроизводятся или исправляются без всяких оговорок.
Письмо гражданина В.В.С. народному судье К.В. с признанием о ложном доносе на гражданина К.[*]
1958 г.
Товарищ судья
Я хочу сказать вам несколько слов. Думаю, что вы до сегодняшнего дня уверены, что являетесь справедливым судьей и никого без вины не наказывали. Я лично этого бы не сказал, т.к. знаю, что в прошлом году вы некоего гражданина К. отправили в тюрьму на два года без всякой его вины. Правда, это было с моей помощью, автора данного письма В.В.С. Я, хотя имею образование всего три класса и юридически совершенно безграмотен, но сумел околпачить вас, юриста с высшим образованием. Тут конечно же особенно хвастаться не приходится, я просто сыграл над вами злую шутку, но вы на то и судья, чтобы разобраться, чтобы отличить правду от лжи. Но скажу вам откровенно, что мне самому страшно не приятно, что так получилось с вами. Меня мучила совесть. Иногда даже не спал по ночам. Да и самого К. потом мне стало жалко. Даже сразу после оглашения вами приговора я готов был подойти, извиниться перед ним, а вам сказать, что его судили неправильно, что я оболгал его, но я не смог решиться на это, т.к. это значило, что в этом случае мне самому вместо К. сесть в тюрьму, а это было страшно для меня.
Теперь же после опубликования закона об амнистии некоторой категории преступников совсем другое дело. К. освободят из тюрьмы, да и мне не грозит уголовное наказание за ложный донос на К., т.к. мои действия подпадают под эту амнистию. Следовательно, меня никто не накажет, а поэтому я могу смело рассказать историю этого дела и извиниться перед вами.
Вы, наверное, хорошо помните это дело, хотя очевидно, что подобных дел через ваши руки проходит сотни и всех едва ли можно запомнить. Состав суда под вашим председательством осудил беднягу К. по ст. 142 ч. 2 Уголовного кодекса Российской Советской Федеративной Социалистической Республики на два года лишения свободы, признав его виновным в том, что он нанес мне тяжкие телесные повреждения.
В качестве доказательства вины К. суд принял справку врача о наличии у меня на теле телесных повреждений и показания гражданина М. о том, что он был очевидцем того, как К. лупил меня каким-то предметом.
А ведь на самом деле К. никаких побоев мне не наносил. Телесные повреждения на моем теле, о которых врач писал в справке, никто мне не наносил. Я сам себе так хорошо разрисовал ножом на теле, что дай Бог и сам доктор медицины, профессор едва ли догадался бы, что это дело моих собственных рук.
А что касается показаний свидетеля М., то он быстро сфантазировал нанесение мне побоев К. за пол-литра водки и парочку сухой воблы. Фактически он никаким свидетелем не являлся.
Как видите, как гладко у нас получилось. Но поймите, пожалуйста, почему я решился на такое дело. К. в жизни мне насолил так, что я готов был утопить его в вонючей воде. Вот я и добился.
Когда вы огласили К. приговор о лишении его свободы на два года, он как очумелый мычал, размахивал руками, кряхтел, пыхтел, но ничто ему не помогло. Два милиционера повели его из зала. Он ничего не добился.
Товарищ судья, я еще раз прошу извинить меня за мой поступок, но мне хочется сказать, верьте не всем документам, представляемым вам в суд, а показания свидетелей проверяйте получше.
С наилучшим пожеланием
Подпись
[*] ГИА ЧР. Ф. Р–2595. Оп. 1. Д. 1. Л. 74.
М.А. Чернов
Как человек, имевший следственный и прокурорский опыт работы и не лишенный юмора, Георгий Михайлович собирал и записывал курьезы из протоколов судебных заседаний, допросов, жалоб в суды и др., а также необычные случаи из своей практики или из жизни знакомых ему людей.
Предлагаем читателям ознакомиться с письмом клеветника, в котором автор признается в ложном доносе и об осуждении по его доносу невиновного человека.
Незначительные погрешности в архивном оригинале, не меняющие смысла слов и текста (мелкие описки и опечатки, правки слов и др.), при публикации не воспроизводятся или исправляются без всяких оговорок.
Письмо гражданина В.В.С. народному судье К.В. с признанием о ложном доносе на гражданина К.[*]
1958 г.
Товарищ судья
Я хочу сказать вам несколько слов. Думаю, что вы до сегодняшнего дня уверены, что являетесь справедливым судьей и никого без вины не наказывали. Я лично этого бы не сказал, т.к. знаю, что в прошлом году вы некоего гражданина К. отправили в тюрьму на два года без всякой его вины. Правда, это было с моей помощью, автора данного письма В.В.С. Я, хотя имею образование всего три класса и юридически совершенно безграмотен, но сумел околпачить вас, юриста с высшим образованием. Тут конечно же особенно хвастаться не приходится, я просто сыграл над вами злую шутку, но вы на то и судья, чтобы разобраться, чтобы отличить правду от лжи. Но скажу вам откровенно, что мне самому страшно не приятно, что так получилось с вами. Меня мучила совесть. Иногда даже не спал по ночам. Да и самого К. потом мне стало жалко. Даже сразу после оглашения вами приговора я готов был подойти, извиниться перед ним, а вам сказать, что его судили неправильно, что я оболгал его, но я не смог решиться на это, т.к. это значило, что в этом случае мне самому вместо К. сесть в тюрьму, а это было страшно для меня.
Теперь же после опубликования закона об амнистии некоторой категории преступников совсем другое дело. К. освободят из тюрьмы, да и мне не грозит уголовное наказание за ложный донос на К., т.к. мои действия подпадают под эту амнистию. Следовательно, меня никто не накажет, а поэтому я могу смело рассказать историю этого дела и извиниться перед вами.
Вы, наверное, хорошо помните это дело, хотя очевидно, что подобных дел через ваши руки проходит сотни и всех едва ли можно запомнить. Состав суда под вашим председательством осудил беднягу К. по ст. 142 ч. 2 Уголовного кодекса Российской Советской Федеративной Социалистической Республики на два года лишения свободы, признав его виновным в том, что он нанес мне тяжкие телесные повреждения.
В качестве доказательства вины К. суд принял справку врача о наличии у меня на теле телесных повреждений и показания гражданина М. о том, что он был очевидцем того, как К. лупил меня каким-то предметом.
А ведь на самом деле К. никаких побоев мне не наносил. Телесные повреждения на моем теле, о которых врач писал в справке, никто мне не наносил. Я сам себе так хорошо разрисовал ножом на теле, что дай Бог и сам доктор медицины, профессор едва ли догадался бы, что это дело моих собственных рук.
А что касается показаний свидетеля М., то он быстро сфантазировал нанесение мне побоев К. за пол-литра водки и парочку сухой воблы. Фактически он никаким свидетелем не являлся.
Как видите, как гладко у нас получилось. Но поймите, пожалуйста, почему я решился на такое дело. К. в жизни мне насолил так, что я готов был утопить его в вонючей воде. Вот я и добился.
Когда вы огласили К. приговор о лишении его свободы на два года, он как очумелый мычал, размахивал руками, кряхтел, пыхтел, но ничто ему не помогло. Два милиционера повели его из зала. Он ничего не добился.
Товарищ судья, я еще раз прошу извинить меня за мой поступок, но мне хочется сказать, верьте не всем документам, представляемым вам в суд, а показания свидетелей проверяйте получше.
С наилучшим пожеланием
Подпись
[*] ГИА ЧР. Ф. Р–2595. Оп. 1. Д. 1. Л. 74.
М.А. Чернов
