25.07.2016
Семейные письма
Старые письма… Как много они порой значат в жизни человека. Эпистолярный жанр был и остается одним из излюбленных историками видов источников. Но для тех, кто их писал, и тех, кому они были адресованы, письма были не просто источниками информации. Пожелтевшие страницы полны боли и любви, отчаяния и надежды. Они сохранили живые чувства ушедших от нас людей так, как порой их не сохраняет сама человеческая память.
Мало кому в нашей республике неизвестно имя выдающегося чувашского историка и писателя Ивана Даниловича Кузнецова. О нем написаны научные статьи, его трагическая судьба и вклад в историю Чувашии стали предметом диссертационных исследований. Но как много еще остается неизученного в жизни этого человека. Приоткрыть завесу неизвестного позволяют документы Государственного исторического архива Чувашской Республики. Среди них особый интерес вызывает переписка ученого, сохраненная им самим в составе его личного фонда.
Напомним, что И.Д. Кузнецов был несправедливо арестован в 1937 г. и приговорен к тюремному заключению первоначально на 10 лет, а после пересмотра дела в 1941 г. – на 8 лет. Эта трагедия перевернула всю жизнь талантливого и самобытного исследователя. Однако это событие, вырвавшее ученого из привычного ему мира науки и отлучившее его от родины, не могло не отразиться и на жизни родных и близких ему людей. Переписка его родных с ним и между собой – это постоянное ощущение боли потери, несправедливости произошедшего, заботы о далеком сыне чувашского народа.
Постоянную переписку с Иваном Даниловичем в тяжелое для него время вели его мать Федосья Никитична, братья – Федор, Никандр (Каня) и другие родственники и друзья. Удивителен сам факт, что никто из многочисленной родни ученого не отвернулся от него после тяжкого и несправедливого приговора. В письмах между собой они все время вспоминают о нем, заново переживают то, что произошло с ним. Письма от самого Ивана Даниловича были предметом обсуждения. Редкие весточки, доходившие от него на родину, к братьям или даже дальним родственникам передавались друг другу, перечитывались по многу раз. Это трепетное отношение к попавшему в беду сыну, брату, другу сохранялось даже на фоне общей ужасной трагедии – событий Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.
В январе 1943 г. брат Ивана Даниловича – Федор Данилович, получив письмо от него, переслал его своей жене, находящейся в эвакуации в Чувашии. Ведь здесь это письмо могли прочитать и другие члены семьи, в первую очередь их мама. А находился Федор Данилович в это время в качестве военного инженера в блокадном Ленинграде! К сожалению, самого этого письма не сохранилось, но есть ответ супруги Федора Даниловича от 7 января 1943 г., в котором она пишет «Читая письмо Вани … наплакалась за несправедливые его страдания. Как бы хотелось от души ему помочь». Из этого же письма можно узнать о стремлении Ивана Даниловича попасть на фронт, чтобы участвовать в борьбе с фашистскими захватчиками. Конечно, в той ситуации, в которой он находился, уход на фронт стал бы способом облегчить его судьбу. В письме об этом говорится прямо: «На фронте он бы себя чувствовал лучше». Но как же тяжело ему было в это время, если уход на фронт казался спасением! А ведь к этому времени на войне уже погибли его братья Аверкий и Аркадий [1]. Просьбы Ивана Даниловича, как известно, остались без ответа.
Имя Ивана Даниловича идет постоянным рефреном и в других письмах. 25 февраля 1943 г. супруга Федора Даниловича снова пишет ему в ответ: «Расстроилась я читая это письмо. Жаль очень Ваню… Он этого [наказания - прим. автора] не заслуживает».
Один из родственников Кузнецовых, офицер-артиллерист Андрей Демидов, находясь на курсах переподготовки, 12 января 1944 г. пишет все тому же Федору Даниловичу: «Что пишет Иван Данилович из дальних краев? От него никак не могу получить ответа». А ведь сам факт переписки с осужденным по политической статье мог стать поводом для наказания писавшего это письмо.
Другой брат Михаил, находясь в действующей армии в момент тяжелых боев за освобождение Украины, шлет «горячий фронтовой привет из-за Днепра» [письмо получено 22 февраля 1944 г.]. В этом совсем маленьком письмеце мы опять встречаем хорошо знакомое нам имя: «Не знаю дома Ваня или нет…»
Отдельная тема – это отношения матери и сына. На что способна материнская любовь? Например, на то, чтобы в далеко не сытые фронтовые годы все отрывать от себя и отправлять детям. В письме Федору Даниловичу от 15 февраля 1943 г. его супруга пишет: «От мамы получила посылку, очень ей благодарна… Тебе [Федору Даниловичу – прим. автора] она послала еще, а также Ване. Мама наша молодец, что в такие годы может себя обеспечить, да еще выделить для детей». Однако эти со слезами собираемые посылки, к сожалению, до Ивана Даниловича не доходили. Из письма Федору Даниловичу от 8 октября 1943 г.: «Как же живет Ваня, какое несчастье, что посылки к нему возвращаются обратно».
А в мыслях у Ивана Даниловича переживания за мать. 12 ноября 1945 г. (накануне окончания судебного срока) он пишет свой матери и второй жене Анне Владимировне Павловой: «Больнее и досаднее всего то, что я не ухаживаю за мамашей в то время, когда это нужнее всего. Такого несчастья я в жизни не видал и не чаял. Судьба какая-то злая!» В это время Федосья Никитична серьезно заболела и умерла. Кто знает, может одна из причин болезни – переживания за судьбу детей?
Вот такими были семейные письма Кузнецовых в самые тяжелые годы Ивана Даниловича. Чем они были для него, лучше всего сказал он сам в письме матери и жене 12 августа 1945 г.: «Ваши письма Всегда доставляют мне большую радость. Когда нет писем, заедает чувство одиночества…»
[1] Матюшин П.Н. И.Д. Кузнецов в лагерях ГУЛАГа и на поселении Севера (сентябрь 1941 года – ноябрь 1945 года – январь 1956 года) // Вестник ЧГУ, 2008, №4. С. 75.
Идрисова Е.В.
Мало кому в нашей республике неизвестно имя выдающегося чувашского историка и писателя Ивана Даниловича Кузнецова. О нем написаны научные статьи, его трагическая судьба и вклад в историю Чувашии стали предметом диссертационных исследований. Но как много еще остается неизученного в жизни этого человека. Приоткрыть завесу неизвестного позволяют документы Государственного исторического архива Чувашской Республики. Среди них особый интерес вызывает переписка ученого, сохраненная им самим в составе его личного фонда.
Напомним, что И.Д. Кузнецов был несправедливо арестован в 1937 г. и приговорен к тюремному заключению первоначально на 10 лет, а после пересмотра дела в 1941 г. – на 8 лет. Эта трагедия перевернула всю жизнь талантливого и самобытного исследователя. Однако это событие, вырвавшее ученого из привычного ему мира науки и отлучившее его от родины, не могло не отразиться и на жизни родных и близких ему людей. Переписка его родных с ним и между собой – это постоянное ощущение боли потери, несправедливости произошедшего, заботы о далеком сыне чувашского народа.
Постоянную переписку с Иваном Даниловичем в тяжелое для него время вели его мать Федосья Никитична, братья – Федор, Никандр (Каня) и другие родственники и друзья. Удивителен сам факт, что никто из многочисленной родни ученого не отвернулся от него после тяжкого и несправедливого приговора. В письмах между собой они все время вспоминают о нем, заново переживают то, что произошло с ним. Письма от самого Ивана Даниловича были предметом обсуждения. Редкие весточки, доходившие от него на родину, к братьям или даже дальним родственникам передавались друг другу, перечитывались по многу раз. Это трепетное отношение к попавшему в беду сыну, брату, другу сохранялось даже на фоне общей ужасной трагедии – событий Великой Отечественной войны 1941–1945 гг.
В январе 1943 г. брат Ивана Даниловича – Федор Данилович, получив письмо от него, переслал его своей жене, находящейся в эвакуации в Чувашии. Ведь здесь это письмо могли прочитать и другие члены семьи, в первую очередь их мама. А находился Федор Данилович в это время в качестве военного инженера в блокадном Ленинграде! К сожалению, самого этого письма не сохранилось, но есть ответ супруги Федора Даниловича от 7 января 1943 г., в котором она пишет «Читая письмо Вани … наплакалась за несправедливые его страдания. Как бы хотелось от души ему помочь». Из этого же письма можно узнать о стремлении Ивана Даниловича попасть на фронт, чтобы участвовать в борьбе с фашистскими захватчиками. Конечно, в той ситуации, в которой он находился, уход на фронт стал бы способом облегчить его судьбу. В письме об этом говорится прямо: «На фронте он бы себя чувствовал лучше». Но как же тяжело ему было в это время, если уход на фронт казался спасением! А ведь к этому времени на войне уже погибли его братья Аверкий и Аркадий [1]. Просьбы Ивана Даниловича, как известно, остались без ответа.
Имя Ивана Даниловича идет постоянным рефреном и в других письмах. 25 февраля 1943 г. супруга Федора Даниловича снова пишет ему в ответ: «Расстроилась я читая это письмо. Жаль очень Ваню… Он этого [наказания - прим. автора] не заслуживает».
Один из родственников Кузнецовых, офицер-артиллерист Андрей Демидов, находясь на курсах переподготовки, 12 января 1944 г. пишет все тому же Федору Даниловичу: «Что пишет Иван Данилович из дальних краев? От него никак не могу получить ответа». А ведь сам факт переписки с осужденным по политической статье мог стать поводом для наказания писавшего это письмо.
Другой брат Михаил, находясь в действующей армии в момент тяжелых боев за освобождение Украины, шлет «горячий фронтовой привет из-за Днепра» [письмо получено 22 февраля 1944 г.]. В этом совсем маленьком письмеце мы опять встречаем хорошо знакомое нам имя: «Не знаю дома Ваня или нет…»
Отдельная тема – это отношения матери и сына. На что способна материнская любовь? Например, на то, чтобы в далеко не сытые фронтовые годы все отрывать от себя и отправлять детям. В письме Федору Даниловичу от 15 февраля 1943 г. его супруга пишет: «От мамы получила посылку, очень ей благодарна… Тебе [Федору Даниловичу – прим. автора] она послала еще, а также Ване. Мама наша молодец, что в такие годы может себя обеспечить, да еще выделить для детей». Однако эти со слезами собираемые посылки, к сожалению, до Ивана Даниловича не доходили. Из письма Федору Даниловичу от 8 октября 1943 г.: «Как же живет Ваня, какое несчастье, что посылки к нему возвращаются обратно».
А в мыслях у Ивана Даниловича переживания за мать. 12 ноября 1945 г. (накануне окончания судебного срока) он пишет свой матери и второй жене Анне Владимировне Павловой: «Больнее и досаднее всего то, что я не ухаживаю за мамашей в то время, когда это нужнее всего. Такого несчастья я в жизни не видал и не чаял. Судьба какая-то злая!» В это время Федосья Никитична серьезно заболела и умерла. Кто знает, может одна из причин болезни – переживания за судьбу детей?
Вот такими были семейные письма Кузнецовых в самые тяжелые годы Ивана Даниловича. Чем они были для него, лучше всего сказал он сам в письме матери и жене 12 августа 1945 г.: «Ваши письма Всегда доставляют мне большую радость. Когда нет писем, заедает чувство одиночества…»
[1] Матюшин П.Н. И.Д. Кузнецов в лагерях ГУЛАГа и на поселении Севера (сентябрь 1941 года – ноябрь 1945 года – январь 1956 года) // Вестник ЧГУ, 2008, №4. С. 75.
Идрисова Е.В.
